Архив автора

размышления

Когда он упал на самое дно,снизу постучали…
Главное,не то что ты упал,главное как смог подняться…
Сила намерения не зависит от того,в каком ты настроении,
главное играет роль твердость и вера в него.
Эта сила помогает выкарабкиваться из тех ситуаций,из которых выход невозможен.Отсутствие вариантов-тоже вариант.
Она не рассуждает,она просто делает.Притом неважно как.
То есть ее понять невозможно.
Главное верить в нее, и не гасить тот внутренний огонек,котороый все пытаются загасить.
Надо прислушиваться к миру даже тогда когда к нему никто не прислушивается.
А когда сила начинает расти,она начинает пугать человека.
Надо отойти и принять это как должное.
А вообще самый лучший способ развития намерения-это мелкий тиран.
Он заставляет развиваться,даже тогда когда мы ленимся.
Тогда действительно счет идет на секунды.
Сила намерения только тогда развивается,когда ты понимаешь,что нет времени.И идешь к нему,ни на что не обращая внимания.
И тогда когда ты пытаешься себя изменить,и это самая важная задача в жизни.Все остальное отбрасвается на данном этапе,как шелуха

Основные положения

Мир — это все, что заключено здесь. Жизнь, смерть, люди и все остальное, что окружает нас. Мир необъятен и непостижим. Мы никогда не сможем понять его. Мы никогда не разгадаем его тайну.Поэтому мы должны принимать его таким, как он есть, — чудесной загадкой.

Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир. И, таким образом, воин* относится к миру как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, — как к бесконечной глупости

Обычный человек является либо победителем, либо побежденным и, в соответствии с этим, становится преследователем или жертвой. Эти два состояния превалируют у всех, кто не видит. Видение рассеивает иллюзию победы, поражения или страдания.

Обычный человек слишком озабочен тем, чтобы любить людей, и тем, чтобы его любили. Воин любит, и все. Он любит всех, кто ему нравится, и все, что ему по душе, но он использует свою контролируемую глупость, чтобы не беспокоиться об этом. Что полностью противоположно тому, чем занимается обычный человек. Любить людей или быть любимым ими — это еще далеко не все, что доступно человеку.

То, что воин* называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля — это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен. Воля — это то, что делает его неуязвимым. Воля — это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.

Одной из самых драматических черт человеческой природы является ужасная связь между глупостью и саморефлексией. Именно глупость заставляет обычного человека отвергать все, что не согласуется с его рефлексивными ожиданиями.

Смирение воина и смирение нищего — невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.

Быть воином — это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.

Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин должен осознавать все и всегда.

Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, освободиться от нее с пользой. Она занимает определенное место и имеет определенный характер в жизни обычного человека — определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. Такова ее история. Если человек меняет фасад жалости к самому себе, то он убирает и ее выдающееся положение. Человек не хочет принимать ответственность за поступки, которые побуждают его жалеть самого себя.

Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни все что угодно. В любое время. Мгновенно.

Воин должен учиться быть доступным и недоступным на поворотах пути. Для воина бессмысленно непреднамеренно оказываться доступным в любое время, точно так же, как совершенно бессмысленно прятаться, когда все вокруг знают, что сейчас он прячется. Для воина быть недоступным — значит прикасаться к окружающему его миру бережно. Съесть не пять перепелов, а одного. Не калечить растения лишь для того, чтобы сделать жаровню. Не подставляться без необходимости силе ветра. И, превыше всего, — ни в коем случае не истощать себя и других. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь.

Быть воином-охотником — значит не просто ставить ловушки. Охотник добывает дичь не потому, что устанавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом — его единственное решающее преимущество. Охотник не уподобляется тем, на кого он охотится. Они скованы жесткими распорядками, путают след по строго определенной программе, и все причуды их легко предсказуемы. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем.

Воин должен научиться отдавать себе отчет в каждом действии, сделать каждое действие осознанным. Ведь мы пришли сюда ненадолго, и времени, которое нам отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира.

Поступки обладают силой. Особенно когда тот, кто их совершает, знает, что это — его последняя битва.

Человек становится мужественным, когда ему нечего терять. Мы малодушны только тогда, когда есть еще что-то, за что мы можем цепляться.

Любой привычке для функционирования необходимы все ее составные части. Если некоторые части отсутствуют, привычка разрушается. Привычка нуждается во всех своих составных частях, чтобы оставаться живой.

Мы делаем выбор только один раз. Мы выбираем быть воином* или быть обычным человеком.Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.

Человеческим существам нравится, когда им говорят, что следует делать, однако еще больше им нравится сопротивляться и не делать того, о чем им говорили. Именно поэтому они прежде всего запутываются в ненависти к тому, кто им советует что-то делать.

Ничто не дается даром в этом мире, и приобретение знания — труднейшая из всех задач, с какими человек может столкнуться. Человек идет к знанию так же, как он идет на войну — полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила — роковая ошибка.

Любой путь — лишь один из миллиона возможных путей. Поэтому воин всегда должен помнить, что путь — это только путь; если он чувствует, что это ему не по душе, он должен оставить его любой ценой. Любой путь — это всего лишь путь, и ничто не помешает воину оставить его, если сделать это велит ему его сердце. Его решение должно быть свободно от страха и честолюбия. На любой путь нужно смотреть прямо и без колебаний. Все пути одинаковы: они ведут в никуда. Есть ли у этого пути сердце?Если есть, то это хороший путь; если нет, то от него никакого толку. Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствуешь — ты и твой путь нераздельны. Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой — уничтожает тебя.

********************************************************

В битве за собственную жизнь секунда — это вечность, которая может решить исход сражения

Расслабиться, отступиться от себя, ничего не бояться. Только тогда силы, ведущие нас, откроют нам дорогу и помогут нам.

Единственный по-настоящему мудрый советчик, который у нас есть, — это смерть. Каждый раз, когда ты чувствуешь, как это часто с тобой бывает, что все складывается из рук вон плохо и ты на грани полного краха, повернись налево и спроси у своей смерти, так ли это. И твоя смерть ответит, что ты ошибаешься, и что кроме ее прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Твоя смерть скажет: «Но я же еще не коснулась тебя!»

Весь фокус в том, на что ориентироваться… Каждый из нас сам делает себя либо несчастным, либо сильным. Объем работы, необходимой и в первом, и во втором случае, — один и тот же

Мир такой-то или такой-то только потому, что мы сказали себе, что он такой.

Воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен. Если судить о нем по его поступкам, то никогда нельзя заподозрить, что он замечает все

Воин должен сосредоточить внимание на связующем звене между ним и его смертью, отбросив сожаление, печаль и тревогу. Сосредоточить внимание на том факте, что у него нет времени. И действовать соответственно этому знанию. Каждое из его действий становится его последней битвой на земле. Только в этом случае каждый его поступок будет обладать силой. А иначе все, что человек делает в своей жизни, так и останется действиями глупца

Верить,не веря.Принимать то,что твое по сердцу,и отвергать без сожаления,то,что надо отвергнуть.Развиваться,не останавливаясь на достигнутом-менять убеждения и привычки-если понимаешь,что они отжили свое.Руководствоваться сердцем на всех поворотах пути.

Расслабься,отбрось все мысли и спроси себя о том,что интересует-и ты получишь исчерпывающий ответ на все твои страхи и желания.Не важно.плохой ответ или нет.Если он плохой-то прими абсолютную уверенность и переиграй его.Если не хватает сил- тогда прими его.

Намерение-сила,способная свергать горы и уничтожать вселенные.
Это состояние твоей души,его невозможно описать.Но главная его составляющая-абсолютная уверенность и отсутствие поблажек самому себе.
Мы должны понимать,что счет идет на секунды.И отмеренного времени не хватит на сомнения,а только на действия.

Ритуалы-это когда-то хорошие практические техники,но за то время,что прошло с их освоения потерялся их смысл. Любой ритуал имеет смысл- не главное знать этот смысл.Если ритуал идет от сердца, его сказала вселенная и есть уверенность,что он работает, то он и будет работать.